Рассказ: Цветы на чужом подоконнике Волшебная шкатулка

Как и все дети, Лариса знала, что в Рождество происходят чудеса. Неведомо откуда появляется Дед Мороз со Снегурочкой и с кучей подарков от сердобольных спонсоров. Все взрослые становятся добрыми. На обед раздают оранжевые апельсины. А мамы неожиданно вспоминают о своих детях и приходят не во сне, а наяву к ним в гости. Еще есть примета: если под Рождество помолишься Богу, Он исполнит твою просьбу. У Ларисы было заветное желание: чтобы в этот день к ней, к Сережке и Кате пришла мама. Девочка заглядывала украдкой в волшебную шкатулку, где лежали открытки всех детей приюта с пожеланиями счастья любимым мамочкам.

Приходили чужие мамы и забирали открытки. А ее новогодние пожелания не дошли до самого дорогого человека, которому были адресованы. Вот и Рождество кончилось, еще неделя пролетела. Невостребованных открыток в волшебной шкатулке детского приюта «Маяк» осталось 14 из 21. Эти документы человеческого горя и отчаяния обжигают руки. Лариса помнит себя с трех лет. Жили они в Теремошках... Мама тогда еще не пила и была доброй. В их доме стоял цветной телевизор, и однажды на Новый год мама подарила Ларисе большую плюшевую собачку. Потом из дома ушел родной отец, к маме стали каждый день приходить чужие мужчины. Лариса жила у бабушки. Мама жестоко избивала бабушку, та всегда ходила в синяках. Доставалось и Ларисе. После бабушкиной смерти детишек подкармливала ее сестра, тетя Оля.

Был еще неродной папка Сережка большой. Хотя он тоже пил, но детей не обижал. При этом папке в доме их всегда кормили. Но потом Сережка, большой потерял работу, все из-за проклятой водки. Из дома стали продавать последние вещи. Вместе с папкой они решили обворовать магазин. Маленький Сережка пролез через форточку вовнутрь и подавал отцу всякие вкусные вещи. Впервые в ту ночь они наелись досыта, но утром пришла с обыском милиция, и Сережку-старшего посадили в тюрьму. Он сидит в Стародубе, тоскует, часто пишет на волю их матери жалостливые письма: "Ты смотри, Наташка, детишек береги, я вернусь, и жить начнем по-новому, как все".

А Наташке все трын-трава. Не то что бы детей - себя не помнит. Были дни, когда в доме не оставалось ни кусочка хлеба. Маленький Сережка плакал от голода. Катя ослабла и не могла ходить. Никто о них не вспоминал, никто не знал о страданиях детей. Они решили умереть. Заперли дом, протопили печь, и, когда на углях заплясали синие языки пламени, Лариса закрыла печную трубу, уложила малышей рядом с собой, чтобы никогда больше не проснуться.

Их спасли случайно чужие люди. Но жить все равно не хотелось. Через несколько дней они снова протопили печь, свернулись калачиком на полу, на подстилке, и, тесно обнявшись, ждали смерти. На этот раз опять спасло провидение. Так Лариса с братом и сестрой попала в приют. Это учреждение находится в поселке Глинищево под Брянском. Заведует приютом добрая, отзывчивая на детское горе женщина Ольга Ивановна Фатеева. К Ольге Ивановне со всей округи привозят голодных, одичалых ребятишек. Их находят в притонах, на вокзалах и в подвалах.

Прошедшие семь кругов ада, маленькие человеческие существа освобождаются от вшей, потом от страха и ожесточения, от вредных привычек. Это называется процессом социальной реабилитации. Через три месяца реабилитированные попадут из приюта в детский дом. До перевода в детдом надо оформить через суд процедуру лишения родительских прав. Ольга Ивановна прекрасно понимает, что приют – всего лишь учреждение , где на скорую руку горстка педагогов пытается произвести косметический ремонт нравственных устоев неизлечимо больного общества. В Библии сказано: от худого дерева не бывает плодов добрых. Никогда не заменят ни приют, ни детский дом, ни тюрьма и ночлежка родную семью.

За год работы Фатеева и ее педагоги совершили настоящий подвиг. Из 65 детей, прошедших через приют, 17 вернулись к отцам и матерям. С помощью «Маяка» процесс социальной реабилитации вместе с брошенными на произвол судьбы детишками прошли их непутевые родители. В нелегкой борьбе с силами ада Ольге Ивановне оказала неоценимую помощь подполковник милиции, начальник подразделения по делам несовершеннолетних Брянского РОВД Людмила Александровна Хохлова. Эта женщина не только милиционер, она мать, взявшая на воспитание четверых детей.

Тяжелая будничная и в нередких случаях абсолютно безнадежная работа. Бывшие отцы и матери, давно потерявшие нравственные ориентиры, получают направление в наркологический диспансер на бесплатное лечение. Для многих попытка вернуться к нормальной жизни – всего лишь минутный порыв. Однажды Ольга Ивановна, пережив очередную неудачу, вслух усомнилась в пользе своих усилий. Выслушав ее исповедь о борьбе с ветряными мельницами, директор областного наркологического диспансера Дмитрий Иванович Лазобко сурово, как маленькую, отчитал педагога: - Не смейте так говорить! Слышать не хочу это от вас – никогда не смейте! Статистика – упрямая вещь. Большинство наших пациентов возвращаются к здоровому образу жизни. К нам повторно попадают единицы. Теперь и у нее есть своя статистика - 17 детей, возвращенных в родные семьи только за один год.

Как раз накануне Рождества администрация приюта «Маяк» отозвала из суда дело о лишении родительских прав матери четверых детей - Татьяны Михайловны Д. из села Толмачево. Основание веское: молодая женщина прошла курс лечения, победила недуг, вернулась к здоровому образу жизни. Три последних года Татьяна не работала. Не был ей помощником в семейных делах и муж, с которым прожили 14 лет. Беспробудное пьянство довело его до могилы. Похоронив мужа, Татьяна и сама дошла до последней черты. Красивая тридцатилетняя женщина потеряла интерес к жизни, опустилась на самое дно, брошенные дети попали в приют. Здесь Татьяна и познакомилась с Ольгой Ивановной. После первой душевной беседы на трезвую голову снова потянуло к этой женщине. Иной раз казалось, что разговаривала с самим Богом и ужасалась своим мерзким поступкам, отрекалась от прежней, пустой и порочной жизни.

После лечения Ольга Ивановна подыскала Татьяне временную работу. Потом помогла оплатить долги за газ и электричество, скопившиеся за целых десять лет. В дом вернулись свет и тепло. Не хватало только детей, теперь она любила их с неистовой силой, на какую бывает способно материнское сердце. И опять испытывала стыд за свою прежнюю жизнь, за опустевший, неухоженный дом. Что даст детям своим? Там, в приюте, у них отдельная уютная комната, игрушки, достаток в еде, доброе обращение. Решила твердо для себя: приведет детишек обратно к родному семейному очагу только после того, когда сама в заброшенном жилище наведет порядок. Взялась за ремонт - и опять получила поддержку от коллектива приюта и его директора.

Подполковник милиции Хохлова хлопочет для Татьяны насчет постоянной работы. Пока источники существования этой семьи более чем скромные: 280 рублей - детские пособия плюс триста рублей от квартирантов и еще 400 - за чужого ребенка, которого берется нянчить. На пятерых всего около тысячи рублей. В приюте государство тратит на каждого малыша втрое больше. Но что такое материальные трудности по сравнению с тем, что семья снова окажется вместе? Что они значат - невзгоды жизни, бедность, после того чуда исцеления, которое произошло в ее душе? Вот такой счастливый и печальный конец у этой истории. Еще одна рождественская открытка из волшебной шкатулки дошла до адресата.

В детском доме, куда собирались поместить детей Татьяны, я побеседовал с шестнадцатилетней воспитанницей этого учреждения, которая через несколько месяцев станет мамой. Анна выросла в казенном доме. У ее родителей было еще шестеро детей. Трое из них родились инвалидами, с явными признаками вырождения. Заботу о содержании и воспитании потомства этой несчастной, потерявшей себя женщины взяло на свои плечи государство.

Мы беседовали с Аней о планах ее дальнейшей жизни, о семье.

• Семья? – удивилась девочка.- Зачем мне это?
• Но у тебя есть муж. Вы с ним собираетесь оформить ваши отношения в загсе?
• Это не муж, просто временный сожитель. Я его уже не люблю.
• О будущем своего ребенка ты подумала, Аня?
• Конечно! – ответила она твердо, как о давно решенном. – Дети мешают заниматься сексом. В мои планы такая обуза не входит. Оставлю девочку в детдоме. Я же выросла здесь, и она не пропадет.

Здравствуй, племя молодое, незнакомое. Кто-то ведь однажды до нее сказал: "Дети – цветы жизни. Хорошо, когда они растут на чужом подоконнике".

А чего же хорошего?